Власть, любовь и чебуреки

7 марта 2006 года

Ирек Муртазин утверждал, что руководитель казанского исполкома использует в ходе предвыборной борьбы преимущества своего положения. Речь шла, в частности, о следующем. Подав 29 января уведомление о своем выдвижении в кандидаты, 31 января Ильсур Метшин подписал постановление о проведении городской акции "Я люблю". По ходу акции все имеющие склонность к публичной демонстрации своих чувств получили возможность в специально оборудованных видеозаписью кабинках признаться в любви к любому объекту (персонифицированному - жене, мужу, другу Васе... либо обобщенному - молодежи, ветеранам, студентам 491-й группы... а равно и к неодушевленному - например, к родному городу). Во время финала акции, собравшего в Баскет-холле около 7 тысяч ее участников, некоторые видеопризнания были транслированы на всю аудиторию.

Таким образом публике было представлено и признание в любви кандидата Метшина. Он присутствовал здесь же, в VIP-ложе, и был публично признан лучшим выразителем этого светлого чувства. О чем и сообщили некоторые СМИ, в том числе подконтрольные мэрии. Ирек Муртазин счел, что все это является не цепью случайностей, а проявлением пресловутого административного ресурса, нацеленного на предвыборную популяризацию образа Ильсура Метшина. Подобной возможности у остальных шести кандидатов не было.

- Даже свидетель, приглашенный в суд заинтересованным лицом (г-ном Метшиным. - М.Ю.), - Альберт Бикмуллин, глава комитета по делам молодежи, подтвердил, что данное мероприятие должно было способствовать положительному имиджу горадминистрации, - подчеркнул Муртазин, - а главой исполкома является как раз Ильсур Метшин.

Представитель Метшина в суде Михаил Раскин (адвокатская фирма "Раскин и партнеры") обратил внимание судьи Ирины Марадудиной на то, что никаких доказательств неслучайности присутствия Ильсура Метшина в VIP-ложе во время акции не представлено, запись на видеоролик в отдельном помещении не является публичным выступлением, а трансляцию этой записи на зал, придавая ей публичность, включил ведь не сам кандидат. Так почему же он должен отвечать за то, что кто-то это сделал?..

- Отмена регистрации кандидата по закону может произойти только вследствие действий, совершенных самим кандидатом, а не иными лицами, - суммировал адвокат.

- Но ведь эти лица, - возразил Муртазин, - организовывавшие акцию, находятся в его подчинении!

- А насчет того, что по закону любая деятельность, способствующая созданию положительного или отрицательного представления о кандидате, является агитацией... - невозмутимо продолжил адвокат, - то ведь кто-то может подумать, что и кандидат Муртазин, обратившись в суд, также обращает на себя внимание избирателей! Здесь присутствует пресса... Может, и сюда следовало пригласить всех остальных кандидатов, чтобы обеспечить равные возможности?..

Все же возможность участвовать в этом заседании Советского райсуда имели втрое больше кандидатов, чем в памятной акции в Баскет-холле. Ильсур Метшин был приглашен в суд как заинтересованное лицо (но предпочел прислать двух адвокатов), а третий кандидат - Гузель Галеева явилась как свидетель по следующему пункту муртазинского заявления.

Этим следующим пунктом было то, что Ильсур Метшин, по мнению заявителя, применил "агитацию, возбуждающую национальную вражду". Именно это, как утверждает Муртазин, произошло днем 26 февраля во время встречи с работниками местной поликлиники в школе № 169 на территории Вагаповского округа. По словам присутствовавшего на встрече в числе нескольких кандидатов Ирека Муртазина, Ильсур Метшин, отвечая на вопрос из зала о прискорбном состоянии дел с вывозом мусора, выразился так: "лицо кавказской национальности, раньше чебуреками на рынке торговал, мясо недовешивал, а сейчас заправляет жилищно-коммунальной сферой".

Высказывание относилось к недавно уволенному начальнику местного жилищно-коммунального предприятия (армянину по национальной принадлежности). Но как утверждали в суде присутствовавшие на этой встрече с избирателями Ирек Муртазин и его свидетели - Гузель Галеева, Эдуард Шарафиев, Сергей Андреев и Руслан Амиров, оно произвело впечатление публичного выражения неприязни к "лицам кавказской национальности", которым не место в управлении казанским хозяйством.

Тщательно удостоверившись, что у заявителя нет других доказательств произнесения этих слов, кроме свидетельских показаний (очевидно, предметом беспокойства было возможное наличие аудиозаписи), представители Ильсура Метшина перешли к опросу свидетелей. Оказалось, что текст высказывания в устах каждого из свидетелей звучал несколько по-разному. Однако разность укладывалась в пределы погрешности памяти интеллектуально полноценного человека: про "лицо кавказской национальности", "мясо" и "чебуреки" упомянули все пятеро, а негативный смысл высказывания совпадал полностью.

Опрос был проведен виртуозно. Свидетели твердо стояли на своем, но выяснилось: один свидетель когда-то был судим за растрату (судимость, правда, снята); одна свидетельница - сама, как и Ильсур Метшин, кандидат; двое свидетелей - однопартийцы, в чьих интересах, как предположил адвокат Михаил Раскин, "опорочить партию "Единая Россия", членом которой является Ильсур Метшин"... Представитель райпрокуратуры в суде сделал вывод:

- Они являются одной командой. Следовательно, их показания должны быть подвергнуты сомнению.

Других свидетелей представили суду адвокаты. Четверо сотрудников поликлиники, присутствовавших на той встрече в рабочее время по приглашению своего главврача Равиля Гильманова и с ним же во главе явившихся в суд, разумеется, не являются одной командой. Следовательно, их показания не нужно было подвергать сомнению. Слова "чебуреки" никто из них не слышал, а если бы слышали что-нибудь про "лица кавказской национальности", то непременно обратили бы внимание. А раз не обратили внимания, то, значит, этих слов и не было.

Суммирующие доводы представителей Ильсура Метшина сводились к тому, что если даже это унизительное высказывание и было произнесено, то смысл его вовсе не в том, что лица некой национальности способны лишь торговать на рынке, недокладывая при этом мясо. И что, вероятно, автор высказывания просто имел в виду, что одно конкретное "лицо" "не является профессионалом в деле управления жилищно-коммунальным хозяйством".

- Выступление, - объяснил адвокат Эмиль Гатауллин, - есть продукт речемыслительной деятельности. Важно, не что он сказал, а какое воздействие он оказал на слушателей.

Суд не усмотрел ни в речемыслительной, ни в иной деятельности кандидата Ильсура Метшина признаков нарушения избирательного законодательства и отказал в удовлетворении заявления об отмене его кандидатской регистрации. Кассационная жалоба Ирека Муртазина должна быть рассмотрена до пятницы.

Марина ЮДКЕВИЧ, "Вечерняя Казань"